Изучая историю, современный человек старается понять человека прошлого, но если мы допускаем, что История — «не знание внешних фактов и событий, а форма самопознания» [1, с. 665]1, то возникает вопрос. Как я «здесь» и «сейчас» настоящий могу задать осмысленный вопрос прошлому? Ведь даже если это прошлое попроще и победнее в культурном плане, чем «я» настоящее (что само по себе не очевидно), оно определенно другое. Поскольку же мне дано только «я», а не другое, сделать это удается одним единственным способом. В настоящем «себе» мне предстоит отыскать нечто неизменное, постоянное, вечное