Интервью с Иосифом Бакштейном.
Беседовала Алина Сапрыкина

Иосиф, мы сидим в особенном месте. Вместо абажура—«комбинашка» Эмилии Кабаковой, у кружек отбиты ручки, мыть посуду надо в ванной, потому что раковины нет, на столе старый советский телефон, вокруг удивительная мебель. Все очень концептуально, как будто находишься внутри кабаковской инсталляции. Как вы познакомились с Кабаковым? Как вообще оказались в его мастерской?

Кабаков отреставрировал мастерскую, обустроенную на чердаке, в 1968 году. Меня к нему привел Евгений Шифферс — в те времена известный и влиятельный в неофициальных кругах театральный и кинорежиссер, автор снятого с проката фильма «Первороссияне». Шифферс был радикальным человеком, с его фильмами и спектаклями постоянно возникали проблемы. В Москве он вместе со своей супругой, киноактрисой Ларисой Данилиной, жил на улице 26 Бакинских Комиссаров. Я был женат на Кате Компанеец, и мы вместе с ее братом Димой жили на той же улице. Потом разменяли квартиру на две однокомнатных: Дима остался в прежнем доме, а мы с Катей переехали на другую сторону той же улицы, в дом вблизи леса. В то время я общался с  представителями двух кружков. Во-первых, с Георгием Щедровицким, главой московского методологического кружка. Раз в неделю мы собирались на квартирах, вели философские беседы, записывали разговоры на кассетный магнитофон, затем все это расшифровывали. Во-вторых, был круг Юрия Левады — известного ученого, одного из основоположников советской социологии.