Демонологическая образность при разговоре о революции устойчиво используется по крайней мере уже более полутора веков. И теми, кто грезит о ее приходе. И теми, для кого она является ночным кошмаром. Призрак коммунизма рождается как амбивалентная фигура, изначально призванная внушать и надежду, и ужас. Переход с рационального языка экономических формаций и отношений собственности на язык христианской мистики, народных суеверий и колдовства обеспечивал возможность более интенсивного вовлечения человека в революционную активность, обращаясь не только к сознанию, но и к вытесненным за его пределы желаниям.

Разговор о кризисе гуманитарного знания может быть свидетельством двух тенденций. С одной стороны, он может быть производным от настойчивых попыток осознать его причины и очертить перспективы его преодоления. С другой, он может быть симптомом самого этого кризиса, когда навязчивое возвращение к, казалось бы, травматичной констатации кризиса вновь и вновь разыгрывает ситуацию, которую оно стремится преодолеть. В послед­нем случае этот разговор о кризисе превращается в его бесконечное воспроиз­водство под маской рефлексии, пытающееся извлечь позитивный эффект из курса на понижение. Однако в отличие от инфляции национальной валюты, которая может приводить к положительным для экономики результатам, ин­фляция смысла редко приводит к приросту знания или понимания. Метапозиция не есть знак пространственного или иерархического доминирования, точно так же она не есть результат хронологической последовательности

Поэтическая мифология воды по своему разнообразию и насыщенности сопоставима лишь с самой водной стихией. Историческая и культурная дистанция, отделяющая «Одиссею» от «Пиратов Карибского моря», кажется непреодолимой, но только на первый взгляд. У них разное прошлое – и, скорее всего, разное будущее, но общее настоящее, совпадающее с пространством современной культуры. Спор Волги и Вазузы заканчивается около старинного города Зубцов Тверской губернии, после чего обе они, но под одним именем несут свои воды в «Хвалынское царство», о чем написал сказку Лев Толстой. Его мысль в свою очередь подхватил Самуил Маршак, окончательно примирив двух спорщиц с характерным для советской культуры широким подходом к различиям: «Гонят волны Волга и Вазуза – / две реки Советского Союза»