В 2008 г. в мировой и российской финансовой и экономической системе развернулись неустойчивые кризисные процессы, по масштабам сопоставимые с самыми тяжелыми кризисами в истории мира и России. Масштаб кризисных явлений и процессов угрожает значительным ущербом не только в материальной сфере производства и потребления, но и в сфере социально-политической стабильности; в том числе существует вероятность событий, меняющих конфигурации финансовых, экономических и политических систем как в мире, так и в России. Масштаб кризисных явлений и процессов в России дает основания говорить об угрозе национальной безопасности в части устойчивости финансово-экономической системы, политической системы и государственности страны...

Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования традиционно берется за самые актуальные и масштабные проблемы жизни государства и общества, страны в целом. Его подход объединяет как усилия по пониманию содержания вызова, проблемы, так и — в обязательном порядке — разработку предложений по решению поставленных проблем и задач. Предложения «как действовать» адресуются прежде всего российской публичной власти...

У нас в Центре традиционно проводится методологический внутренний семинар. Он, к сожалению, недостаточно регулярен, но, как мне кажется, важен по нескольким причинам. Во-первых, в творческой организации, претендующей на научный характер своей деятельности, всегда происходит естественная ротация творческого состава: одни сотрудники уходят, молодые приходят — в итоге, возникает эффект разных поколений. Он состоит в том, что сотрудники оказываются в разной степени вовлеченными в творческий процесс Центра, в разной степени владеют методологией научных исследований и проектных работ Центра, и поэтому возникают затруднения в коммуникации, есть проблема эффективности участия отдельных сотрудников в работах Центра. А от равности, эквивалентности степени владения методологиями зависит успех и в творческих мини-группах, и в большом коллективе, который берется за большие задачи...

...Прежде всего, я выступаю перед Вами в качестве президента крупнейшей транспортной компании — ОАО «Российские железные дороги». Это коммерческая компания, действующая не только в России, но и на международном рынке. В компании работают более 1,2 млн человек; компания эксплуатирует более 85,5 тыс. км железных дорог, более 20 тыс. локомотивов, более 600 тыс. единиц подвижного состава, охватывая восемь часовых поясов. Это моя первая и основная деятельность. Но придя из другой сферы, я до сих пор продолжаю заниматься научно-исследовательской деятельностью. В частности, являюсь президентом Мирового общественного форума «Диалог цивилизаций», который мы начали проводить 7 лет назад и который так или иначе стал одной из наиболее эффективных площадок для обсуждений природы межцивилизационного диалога и возможных межцивилизационных конфликтов, т. е. тех проблем, которые профессор Хантингтон в своих поздних работах называл столкновением цивилизаций...

«Когда мы теперь оглядываемся назад и сравниваем нашу трагическую эпоху со сравнительно мирной и благополучной эпохой второй половины XIX века, разница в стиле жизни и мысли обеих эпох бросается в глаза. И если мы спросим себя, в чем состоит существо этого различия, то, я думаю, мы должны будем признать, что это различие в значительной степени определено новым опытом упорства и могущества зла в мире» . Это – из книги «Свет во тьме», в которой С. Л. Франк подводил итоги своих многолетних раздумий о судьбах европейской культуры. «Новый опыт», о котором речь, – две революции и гражданская война в России, социальные взрывы в Европе и Азии, несколько локальных и две мировые войны, ужасы тоталитарных режимов...

Мало сказать, что русская религиозная философия прошлого века сосредоточена на проблеме субъекта. Она и есть философия субъекта. В то время, когда европейская философия (в некоторых заметных ее течениях) приступила к демонтажу субъектно-объектных конструкций, не только не выдержавших давления кризиса культуры, но и обвиненных в его причинении, русская философская мысль попыталась выстроить преграду перед ним, укрепляя именно эти конструкции. Для этого ей пришлось взять роль реставратора былых оснований европейской культуры (отсюда ее призывы к «новому средневековью», ставшие мишенью для прогрессистской критики), попытаться восстановить связь философии и религии, разрушенную и отвергнутую Новым временем, принесшим плот европейской истории к рифам мировых войн и социальных катаклизмов...

Настоящий документ представляет собой итоговый аналитический доклад по результатам реализации проекта «Краткосрочное сценарное прогнозирование развития гражданского общества в России». В рамках данного проекта в феврале- марте 2009 г. было проведено одноименное социологическое исследование. Основной целью исследования являлось формирование набора вероятных сценариев развития гражданского общества в Российской Федерации на ближайшие 4- 5 лет (в т.ч. оценка вероятности их реализации). Для достижения поставленной цели проекта была реализована серия исследовательских процедур, каждая из которых решала соответствующую задачу краткосрочного сценарного прогнозирования развития гражданского общества России...

На основе анализа данных опросов общественного мнения, проводившихся «Евразийским монитором» в 2005–2007 гг., И. Задорин приходит к выводу, что новые интеграционные ориентиры населения стран бывшего СССР еще только складываются. В статье убедительно показано, что на выбор в пользу того или иного вектора интеграции (или автономного развития без вступления в альянсы и союзы) большое влияние оказывает текущая экономическая ситуация в стране (склонность к интеграции заметно возрастает при ее ухудшении), а также экономические успехи и/или неудачи основных центров притяжения – России и Европейского Союза. Согласно заключению автора, пока процесс суверенизации на постсоветском пространстве себя не исчерпал, противопоставлять ему процесс интеграции – значит подвергать последний риску быть дискредитированным и оболганным. Новую интеграцию, не основанную на общем прошлом, надо тщательно готовить и аргументировать, ибо ее целесообразность для населения уже неочевидна и требует объяснений и доказательств...

В своих заметках из 1990-х о семиотике 1960-х А.М. Пятигорский, используя историческую дистанцию как метафору теоретической рефлексии, писал: «Сейчас я думаю, что причина того, что культура в семиотике стала универсальным объектом, лежит не в семиотике, а в конкретном русском культурном контексте. (Мы думали, что писали о культуре со стороны; она водила нашей рукой изнутри)»1. Это — позиция участника событий, ставшего внешним наблюдателем, точнее — позиция человека, стремящегося включить себя самого (в качестве представителя семиотического направления) в рефлексивные рамки мышления. Рамки этой второй позиции, превращая семиотику в объект наблюдения (а не памяти, что принципиально важно для Пятигорского), неизбежно встраивают внутреннюю субъективность советского семиотического проекта в общую перспективу «русского культурного контекста»...

Искусство обращения с фотокамерой в нашей семье было утрачено после смерти моего деда, всю жизнь пользовавшегося советскими аппаратами марки «ФЭД», на самом старом из которых значилось: «Произведено детской трудовой коммуной НКВД УССР им. Ф.Э. Дзержинского, 1937 год» (ФЭД). Унаследованные камеры, экспонометры и фотоувеличитель так и остались для меня предметами, обладающими исключительно мемориальной и эстетической ценностью, мало отличаясь в этом смысле от старинных астролябий или секстантов...