1. Уточним систему целей

Поскольку главной целью и средством перехода к экономике, адекватной вызову ХХI века, является свободное всестороннее развитие человека, предполагающее создание соответствующих общественных отношений и "выращивание" homo creator, "человека творческого", постольку в качестве основных блоков дерева целей стратегии опережающего развития могут быть выделены следующие.

Первый блок касается ценностей нынешнего человека России, для которого (в большинстве своем) цели творчества – будущее, а наиболее актуальны проблемы потребления и гарантий стабильного существования. Но и здесь может и должна быть поставлена задача достижения такого уровня и структуры, а также формирования такой модели потребления ираспределения, которые создают адекватные предпосылки для развития homo creator. Первейшая задача на этом пути -  формирование(1) такой политики и уровня доходов, а также (2) создание такого потребительского рынка, когда отношения распF/D/<epufkbyределения дохода, цены и другие регуляторы обеспечивают доступность для всех слоев населения всех основных потребительских товаров и услуг, необходимых для эффективного труда, воспроизводящего и утилизирующего инновационный потенциал человека, но тормозят паразитическое перепотребление.

Задача ориентации на рост реального потребления всех слоев населения (а не только на сбалансированность торговли) при торможении перепотребления обусловливает и необходимость (1) проведения такой политики в области формирования доходов, которая обеспечивает равные возможности роста потребления (или, на первом этапе, предотвращение его спада) для всех слоев населения (в частности, за счет высокой прогрессии подоходного налога, нормативного индексирования всех видов доходов и др.), а так же (2) использования не только рыночных механизмов, но и регулируемых цен, нормативного демократического распределения некоторых видов товаров и услуг для беднейших слоев населения и т.п.

Кроме того, для формирования homo creator необходима такая социально-экономическая атмосфера, когда бы (1) экономические агенты были заинтересована в повышении производительности "мертвого" труда и вытеснении репродуктивного живого труда, ибо иначе невозможно создать материальную базу и освободить пространство для прогресса креатосферы; (2) в обществе существовали бы гарантии равной доступности образования и новаторской деятельности для каждого его члена, обладающего творческими способностями, ибо иначе невозможно обеспечить полную утилизацию новаторского потенциала (а какой ребенок не талантлив хотя бы в чем-то?); (3) для человека были созданы гарантии его социальной устойчивости, ибо иначе он не сможет свободно осуществлять творческий поиск.

Реализация этих установок предполагает, как известно, развитие демократической системы социальной защиты, которая делает "дорогой" рабочую силу, толкая предпринимателей к развитию трудосберегающих технологий, и обеспечивает обществу и человеку гарантии максимального использования творческого потенциала каждого.

Для того, чтобы утилитарное потребление не стало самоцелью, а социальная защита – основой для паразитизма, необходима реализация высшей цели нашей стратегии – превращение большинства граждан в "трудоголиков", лиц, для которых творческая деятельность и самореализация в ней являются высшей ценностью.

Поэтому второй (и важнейший) блок целевых установок нашей стратегии - приоритетное развитиеограниченного круга тех сфер, где собственно и осуществляется развитие "человека творческого" (креатосферы), где должны быть сосредоточены основные "ресурсы прорыва". Основная предпосылка и результат такого развития – рост свободного времени (времени развития человеческих способностей – мы об этом уже писали в 1-й части).

Это: воспитание и образование (понимаемые как единая целостная система формирования личности человека, обучения и постоянного переобучения населения с целью свободного и гармоничного развития личности человека, а так же достижения траектории стабильного роста квалификации и инновационного потенциала работников); формирование здорового образа жизни (общедоступный спот и т.п.), подкрепленное эффективной системой собственно здравоохранения; культура (понимаемая в данном случае как особая сфера социальной жизни –  искусство, самообразование, общение и т.п.); фундаментальная и прикладная наука, "производство" know-how, развитие высоких технологий, утилизирующих пионерные разработки.

Несколько забегая вперед, отметим: обеспечение приоритетов социокультурной сферы и творческого труда во всем его многообразии (от деятельности рационализатора-рабочего до ученых и артистов, но прежде всего "низовых" работников постиндустриального сектора, сферы культуры - библиотекарей, врачей, медсестер, учителей и т.д., - т.е. той части общественной практики, где непосредственно формируется человек) - это не только целевая установка, но и важнейшее средство формирования высококачественной рабочей силы – главного ресурса экономики и средства роста производства, его эффективности.

Отметим так же, что первостепенной задачей в развитии креатосферы является соединение высокого уровня развития науки, образования, воспитания, культуры, здравоохранения, спорта и их равнодоступности для всех слоев населения. Последнее требование обусловлено соображениями и социальной справедливости, и экономической эффективности: только равнодоступность этих сфер позволяет выявить и использовать в экономике творческий потенциал каждого человека, независимо от того, к какой социально-доходной группе он принадлежит.

Третий блок целевых установок стратегии опережающего развития - отношение к природе как культурной ценности и абсолютно необходимому условию выживания человечества - обусловливает необходимость перехода к ноосферному типу развития, где общество на всех уровнях (фирма, регион, нация, международное сообщество) осуществляет целенаправленное сохранение, рекреацию, воссоздание биогеоценозов.

Сформулированные выше цели(с. схему ? ), при всей их абстрактной привлекательности, обладают одним недостатком, в котором авторы вполне отдают себе отчет: они вызывают мощные сомнения в возможности их воплощения.

2. Сомнения и надежды

Возможность практического решения задач, диктуемых обрисованной выше стратегией опережающего развития, определяется характером ответов на целый ряд вопросов.

1. В какой мере и в какие сроки для российской экономики возможно восстановление человеческого потенциала постиндустриального развития, сопоставимого с потенциалом наиболее развитых стран? Решение этой задачи зависит не только от наличия у России сейчас и в обозримой перспективе достаточных средств, которые она могла бы мобилизовать для целей постиндустриального прорыва. Не меньшую роль будет играть способность общества так отрегулировать систему экономических и социальных стимулов и мотивов человеческой деятельности, чтобы (1) ресурсы, которые могут появиться в случае решения задачи быстрого и устойчивого экономического роста, не отвлекались целиком на формирование поздне-индустриальной модели российской экономики и соответствующей ей модели потребления, а также (2) были созданы предпосылки для «возврата мозгов» – переориентации деятельности покинувших Россию ученых на решение задач прогресса и их Родины. Только в таком случае появится возможность концентрации ресурсов в "секторах опережения".

2. Формирование приоритета творческой деятельности в постиндустриальных странах существенным образом связано не только с технологическим уровнем, требующим все более широкого применения именно творческих способностей человека. Стимулирующая и мотивирующая (самомотивирующая) функция творческой деятельности смогли развиться только в связи с насыщением основных материальных (точнее, - вещных) потребностей большинства населения, и с относительным ослаблением поэтому стимулирующей силы материальных мотивов к труду. Поэтому надеяться на серьезный рост творческой деятельности без обеспечения насыщения вещных потребностей до уровня, аналогичного (или, во всяком случае, близкого) уровню наиболее развитых стран, можно только в том случае, если создать социальные условия для относительно независимого развития потребности в творческой деятельности не после, а по мере роста удовлетворения  вещных потребностей.

В этом вопросе можно опираться на опыт развития творческой активности человека в различных сферах деятельности, имеющийся в нашей собственной стране (20-е – начало 30-х гг., вторая половина 50-х – начало 60-х гг.). Этот опыт показывает, в частности, что в определенной мере включение в творческую деятельность (не только как индивидуальное, но и как массовое явление) может сдерживать рост вещных потребностей, выступать как альтернатива росту вещных потребностей. Однако следует более точно установить эту меру (в том числе путем социологических исследований). Следует опасаться перейти эту меру, и ни в коем случае не пытаться превратить творческую деятельность в замену обеспечения насущных материальных потребностей населения. Перейдя такую грань, мы рискуем опорочить всю ту стратегию, на которую мы возлагаем надежды.

В то же время, не следует забывать, что возможность более экономного использования ресурсов с целью формирования модели потребления, благоприятствующей развитию творческой деятельности, лежит также в области более равномерного распределение доходов, рационализации потребления и формирования новых социальных форм организации (такой опыт, имелся, в частности, в Молодежных комплексах – МЖС, где были сделаны, например, шагом к организации совместного использования  жилого фонда некоторых технически сложных предметов потребления). Это может позволить создать желаемый уровень насыщения потребностей при относительно более низких, чем в развитых странах, объемах производства.

3. Не менее существенны сомнения в целесообразности ориентации стратегии развития на формирование "человека творческого" , связанные с необходимостью развития мощной системы социальной защиты, гарантирующей возможность (потенциальную!) задействования новаторского потенциала каждого человека и создающую "дорогую" рабочую силу, направляющую экономику на путь научно-технического прогресса. Не породит ли это мощного социального паразитизма и типичного для эпохи глобализации бегства капитала в страны с более дешевой рабочей силой? Не потеряем ли мы последних преимуществ России, связанных именно с дешевизной нашей рабочей силы? Не усугубим ли для нашей страны и без того крайне острую глобальную проблему относительного избытка рабочей силы?

Ответы на все эти вопросы не могут быть и не будут простыми. Во многом их еще предстоит искать. Но уже сейчас известно, что они лежат в плоскости формирования человека-"трудоголика", ориентированного на деятельность в креатосфере – сфере со-творчества. Здесь нет и не может быть внешних пределов для занятости: общество заинтересовано в росте деятельности ученых и педагогов, художников и врачей; сокращение репродуктивного труда может вести в этом случае к росту свободного времени – не времени безделья люмпенов, а времени со-творчества и профессионалов, и дилетантов (в античном смысле этого слова). Вопрос следовательно, переносится в иную плоскость: не что делать с избыточным населением, а как развивать у людей способности и потребности в творчестве, формируя "трудоголиков". Для таких людей и социальные гарантии становятся не основой для паразитизма, а предпосылкой свободного поиска наиболее адекватных для них сфер и форм деятельности.

Другое дело, что проблема превращения господствующего ныне потребителя-мещанинина в "трудоголика", переполняемого творческими интенциями, принципиально сложна (о путях ее решения мы поразмышляем в заключительном разделе, заметив здесь, что для российско-советского менталитета такой труд – труд Левши или комсомольца-добровольца – не есть нечто принципиально чуждое и исторически неизвестное), но это иная проблема.

4. Существуют и другие реальные угрозы для реализации стратегии мобилизации ресурсов для приоритетного обеспечения социально-культурных отраслей. Не будет ли сделан населением страны, напротив, выбор в пользу наращивания вещного потребления? Не следует забывать, что именно недовольство значительной части населения моделью и уровнем вещного потребления в СССР в 70-е – 80-е годы было одной из важных причин протеста, приведшего, в конечном счете, к разрушению Советского Союза.

Фундаментальным решением этой проблемы может быть только формирование альтернативной системы социально-политической организации и духовной ориентации общества. Напомним, что мы предлагаем не копирование западной модели реализации постиндустриальных тенденций (она  не только стратегически тупикова, но  по-просту уже не может быть воспроизведена Россией, да и в принципе является нереализуемой для всех граждан Земли). Мы предполагаем постепенный, но неуклонный переход к новой социально-экономической, политической и культурной системе, позволяющей осуществить переход к ноосферной цивилизации. Идея создания общества, экологически безопасного и опирающегося на приоритет равных возможностей для раскрытия творческого потенциала человека (ноосферная цивилизация) может стать мощнейшим стимулом нового поведения людей и консолидации их усилий в общественном масштабе.

Однако это произойдет лишь в том случае, если организация общества сможет превратить такую идею в продукт собственного совместного творчества людей, в их собственное дело. Тогда эта идея будет играть для большинства приоритетную роль в их мировоззренческих, деятельностных и, в конечном счете, потребительских установках, во всем принятом ими образе жизни.

*      *      *

Подводя итог всем этим сомнениям (а их ряд легко может быть продолжен), зададимся вопросом: а стоит ли нам вообще идти по пути опережающего развития? Как России самоопределиться в мире, нынешняя модель которого предполагает увековечение разделения этого мира на небольшую группу постиндустриальных стран, ограниченную группу позднеиндустриальных и индустриальных, и массу остальных, для которых заказан выход на эти ступени?

Можно было бы сделать пессимистический вывод, что Россия отстала навсегда, и ей уже не выйти на те рубежи, которых достигли наиболее развитые страны. Ответом на этот пессимистический прогноз может быть только наша способность проложить путь в индустриальное общество, лежащее по ту сторону отчуждения, иным способом, чем страны позднего капитализма, - при меньших ресурсных напряжениях, обеспечивая сокращение затрат на финансовую надстройку экономики, не допуская раздувания перепотребления и, напротив, рационализируя утилитарное потребление, не нагромождая масс-культуру и прочие элементы манипулирования массовым сознанием и т.п.

Кто это сделает, за счет чего и каким путем? Ответы на эти вопросы мы постараемся дать в заключительном подразделе.

3 . Средства выхода российской экономики на траекторию опережающего развития

 Выше нашего доклада авторы показали, что лишь качественное изменение системы социально-экономических и политических отношений, уход от власти кланово-корпоративных групп и переход к экономике, где цели и средства развития не отчуждены от граждан, может помочь России выйти из нынешнего системного кризиса.

В какой же сфере должны произойти такие изменения? Как мы уже отмечали и радикально-левые (марксисты), и радикально-правые (либералы-монетаристы) теоретики в данном случае единодушны: первые считали, что для перехода от капитализма к социализму нужны прежде всего замена рынка планом и национализация, вторые – что для перехода от "социализма" к капитализму нужны замена плана рынком и приватизация. Иными словами, и те, и другие выдвигали (и вполне обоснованно) на первый план изменения в способе экономической координации и системе отношений собственности. Мы не будем оригиналами и тоже начнем с характеристики необходимых трансформаций способа координации (аллокации ресурсов), затем рассмотрим проблему качественных изменений в отношениях (а не только форме) собственности, а так же другие необходимые шаги.

3.1. Система программирования и регулирования качественных сдвигов.

В настоящее время экономика остается, как мы показали выше, системой, в которой сочетаются весьма противоречивые способы координации. Это далеко не только определенная комбинация свободного рынка и государственного регулирования, когда задача состоит лишь в определении правильной меры их сочетания. У нас присутствуют: (1) пережитки отмирающего бюрократического централизованного планирования и управления; (2) мощное локальное корпоративно-монополистическое регулирование; (3) возрождающиеся элементы натурально-хозяйственных, дорыночных связей; (4) ростки деформированного рынка; (5) весьма слабые элементы демократического селективного регулирования экономики.

В этой связи выход на траекторию опережающего развития предполагает прежде всего выдавливание первых трех и приоритетное развитие последнего способа координации. При этом мы исходим из того, что способ координации экономики – это не нейтральный по отношению к социуму инструмент, а система общественных экономических отношений, существенно взаимосвязанных с типом личности, отношениями отчуждения/освобождения труда, социальной, политической и даже духовной организацией. Так, например, мы отдаем себе отчет, что развитие рынка связано с отчуждением человека, что противоречит задаче гармоничного свободного развития личности, преодоления отчуждения и решения в конечном итоге задач развития "человека творческого" и освобождения труда. В то же время как реалисты мы понимаем, что переходная экономика России будет включать рынок, в том числе капитала и рабочей силы, но при этом для нас рынок - это не цель экономических реформ, а одна из форм хозяйствования (наряду с планом и др.), которые можно и должно эффективно использовать. Причем использовать необходимо прежде всего наиболее развитые и эффективные формы позднего рынка, чистив от мутации характерных для нашего переходного социума.

Но при этом мы ставим вопрос координации экономики в другую плоскость, заостряя необходимость развития демократических, адекватных стратегическим интересам граждан российского социума механизмов и способов регулирования и саморегулирования экономической жизни. Для этого необходимо реализовать ряд качественных изменений не только в институтах, целях и методах координации.

Первостепенной важности задачей в области регулирования экономики в рамках стратегии опережающего развития должно стать не столько повышение роли государства (нынешнее государство, получив дополнительную власть, лишь еще больше бюрократизирует экономику), сколько выдавливание регулирующего воздействия кланово-корпоративных структур. А для этого нужны такие меры, как демократический, идущий снизу контроль и учет со стороны массовых организаций граждан, которые единственно могут стать гарантами для (1) рыночных отношений, осуществляемых по правилам, установленным гражданами и в интересах граждан; (2) программирования и регулирования экономики демократическими институтами и опять же в интересах граждан.

На этой базе станет возможно развитие хорошо известных в рамках социал-демократических систем инструментов сознательного воздействия на структурные сдвиги с целью реализации стратегии опережающего развития, в частности, таких как нормативы и программирование.

Так, нормативы и подобные им механизмы должны разрабатываться исходя из стратегических установок, принятых в стране на перспективу и закрепленных законодательно. Важнейшей функцией нормативов должно стать не только создание социально-экономических рамок рынка, но и стимулов социальной переориентации агентов и институтов экономики.

Переход к демократическому регулированию и социальному программированию экономики предполагает разработку и реализацию долгосрочных целевых программ, обеспечивающих социальную переориентацию и структурную перестройку экономики. Стране, как уже многократно подчеркивалось учеными, необходима новая стратегическая программа, своего рода "ГОЭЛРО – 2", где цель развития homo creator объединит в единую систему рыночные и сознательные методы регулирования. Селективное регулирование (фискальная, кредитная, денежная политика государства, нормативы и т.п.) должно быть соединено с долгосрочными планами (программами) государственных расходов (инвестиций и т.д.) и "встроено" в долгосрочные социальные программы и служить средством их реализации, согласуясь по целям, объектам, этапам. Целесообразно двигаться в направлении "точечного" косвенного регулирования, ориентированного на выборочную поддержку наиболее важных сфер экономики.

Что касается институтов, то здесь важно стимулирование опережающего (по отношению к частным фирмам) развития экономически самостоятельных, демократически организованных, социально ориентированных экономических субъектов и институтов. Последними могут стать в первую очередь самоуправляющиеся трудовые коллективы государственных и коллективных предприятий, кооперативы и их объединения; ассоциации наемных работников (профсоюзы); потребительские, экологические и т.п. организации.

Их задача - контроль "снизу" и формирование ориентированных на социальные приоритеты федеральных и местных государственных органов, а также обладающих широкими экономическими полномочиями массовых демократических организаций - объединений трудовых коллективов, профсоюзов, потребительских, экологических, творческих союзов и др. Демократизм этих институтов достигается за счет внутренних принципов организации  регионального и федерального уровней – самоуправления, открытости для демократического регулирования и контроля, включенности в стратегические программы.

Не менее важно в институциональной сфере демократизировать механизмы формирования и деятельности центральных экономических органов и институтов. Основные из них могут носить негосударственный характер и создаваться на основе инициативы "снизу" и зависеть экономически и организационно от эффективности их деятельности по обслуживанию производителей и потребителей.

Органы, непосредственно являющиеся государственными (экономические институты государства,  прежде всего – правительство), должны быть подчинены и подконтрольны законодательной власти и ее соответствующим структурам (комитетам, комиссиям парламента и т.п.).

В то же время необходимо создать жесткие экономические и правовые механизмы, обеспечивающие исполнительскую дисциплину, без чего демократизм будет неэффективен.

Не менее важной задачей является формирование системы органов государственного управления путем делегирования полномочий от государственных к государственным органам и снизу вверх. В этом случае вышестоящие органы получают только те полномочия, которые не могут эффективно, в интересах системы в целом реализовать местные (муниципальные) или негосударственные органы (названные выше неправительственные организации).

Перспективной задачей, осуществление которой, однако, может начаться немедленно, является формирование добровольных и открытых ассоциаций производителей и потребителей, создаваемых на контрактной основе. Такие объединения могут стать своего рода "островами" или "архипелагами" сознательно регулируемого развития (комплексы, регулируемые долгосрочными контрактами, в частности, о согласованном понижении внутренних цен) в рыночной среде и соединить преимущества крупных корпораций с преодолением ключевых пороков монополизма за счет развития открытости, добровольности, подконтрольности, подвижности таких ассоциаций.

3.2. Демократическая реформа собственности

Для развития творческой деятельности и новаторского потенциала широкого круга граждан необходимо преодоление отчуждения работников от труда и управления, развитие у них совместной хозяйской мотивации. Этот императив корреспондирует с некоторыми общемировыми тенденциями в эволюции отношений собственности, охарактеризованными нами во 2-й части, – такими как диффузия собственности; внедрение планов передачи собственности в руки работников (например, ESOP в США); развитие, повышение эффективности кооперативных предприятий; развитие участия работников в управлении и самоуправления в рамках частных корпораций; успехи коллективного сектора в экономике Китая; развитие различных форм партнерской деятельности и общественных ассоциаций в сферах постиндустриальной технологии, науке, образовании, искусстве и др.

Безусловно, современное глобальное сообщество и ныне остается прежде всего миром глобальной гегемонии корпоративного капитала: основные права собственности, основная власть по-прежнему остается в руках гигантских корпораций, подчиняющих себе прямо или косвенно и потребителей ("клиентов"), и работников, и окружающий ТНК мелкий бизнес, и государства, и mass media etc. Внутри этих корпоративных структур основная власть сосредоточивается в руках элиты бизнеса, приватизирующей не столько фирмы, сколько каналы власти. Именно эта система собственности и власти ведет мир к обострению глобальных проблем, именно пародия на эти отношения – кланово-корпоративная власть в экономике России – привела страну к глубочайшему кризису.

Вот почему изменение этой системы становится важнейшей задачей для граждан нашей Родины. Вот почему важнейшим стратегическим средством создания экономики для человека является демократическая реформа отношений собственности, "включение" хозяйской мотивации и предприимчивости значительной части населения и снятие как государственно-бюрократического, так и корпоративно- или частнокапиталистического отчуждения (прежде всего – работников-новаторов) от собственности. Демократическая реформа собственности - это та часть стратегической программы, которую можно начать реализовывать немедленно, для этого есть все объективные предпосылки.

Речь при этом идет не столько о формальной ренационализации (нынешнее государство в России – это не столько радетель за интересы народа, сколько скопище полузакрытых корпоративных групп и группочек, лоббирующих интересы стоящих за ними кланов), сколько о принципиально более демократичном распределении ключевых прав собственности. Отсюда к числу важнейших задач можно отнести следующие.

Предпосылкой реформирования отношений собственности должна явиться своего рода "инвентаризация" имеющегося в стране имущества с точным определением и юридической фиксацией системы прав собственности (не только составление реестра акционеров, но и отмена коммерческой тайны в области отношений собственности, в том числе – для холдингов и т.п.) и составлением своего рода "портрета" системы прав собственности в России с обязательной фиксацией  законности или незаконности получения собственности нынешними владельцами, а также меры эффективности использования имущества новыми собственниками.

На этой основе станет возможным и необходимым просмотр результатов приватизации и деприватизации в первую очередь (1) незаконно приватизировавших (2) неэффективно используемых объектов, т.е. как ликвидация всех незаконных сделок с наказанием виновных (в том числе – собственников, незаконно приобретших имущество), так и ренационализация неэффективно используемых частными собственниками предприятий.

Ключевым шагом в деле реформирования отношений собственности должна стать так же (3) деприватизация и передача в руки государства всех предприятий, использующих природные ресурсы общенационального (федеральная собственность) или регионального (муниципальная собственность) значения, для предотвращения их хищнического использования и переориентации рентных доходов на пользу всех граждан страны (необходимость такого решения обоснована в работах академика Д.С.Львова и ряда других ученых)  – для аккумуляции средств опережающего развития и социальной защиты..

Следующим шагом может стать собственно демократизация системы отношений собственности, перераспределение прав собственности в пользу демократических институтов. Это предполагает (1) создание  дополнительных возможностей  (льгот, кредитов, государственных общественно-инвестиционных фондов) для «рядовых» граждан стать со-собственниками частных акционерных предприятий, косолидиуя свои пакеты акций; (2) перераспределение ряда прав собственности на любых (индивидуальных, акционерных и т.д.) предприятиях в пользу работников и их организаций (профсоюзов, советов трудовых коллективов и т.п.), а так же (3) различных демократических институтов – от муниципалитетов до федеральных органов или международных институтов, защищающих природу и человека.

В частности, это предполагает право работников на контроль за деятельностью собственника (например, за выплатой зарплаты) и участие в решении вопросов занятости, условий и оплаты труда и мн.др. (как например, в Бельгии); ответственность собственника за целесообразное и эффективное использование имущества (как, например, в ФРГ); права неправительственных организаций и местных органов на контроль за соблюдением экологических и иных норм, затрагивающих интересы жителей и многое другое.

Относительный рост и экономических функций государства и числа государственных предприятий поставит в качестве важнейшей проблемы дебюрократизацию государственной собственности. Здесь возможны как минимум следующие шаги.

Во-первых, передача существующих государственных предприятий в хозяйственное ведение или в аренду трудовым коллективам (за исключением имеющих народно-хозяйственное значение, особо опасных и т.п. производств). В этом случае права и ответственность собственника распределяются между государством и трудовым коллективом. Предприятие работает на началах самоуправления, коллектив нанимает профессиональный управленческий персонал, делегируя ему необходимые полномочия по текущему руководству; стратегические решения принимаются органами самоуправления в рамках (если таковые имеются) общегосударственных программ, за эффективность и качество решений коллектив отвечает своим доходом, в случае стабильной убыточности предприятия коллектив может быть расформирован.

Не менее важна, во-вторых, радикальная демократизация органов, обеспечивающих по поручению государства распоряжение собственностью. С этой целью необходимо определить законодательно правомочия, компетенцию и ответственность этих органов и возложить контроль за соблюдением этого регламента и деятельностью этих органов на добровольные ассоциации трудовых коллективов самоуправляющихся предприятий и другие общественные структуры.

Изменение отношений собственности с целью создания условий для опережающего развития предполагает и широкое развитие ассоциаций новаторов, венчурных кооперативов и других типов предприятий, находящихся в собственности их работников, предоставив таким предприятиям (как адекватным для развития инновационных проектов) экономические льготы. Наконец, на цели формирования «экономики для человека» может в определенных масштабах работать и  частный бизнес (как отечественный, так и зарубежный), при условии, что он ориентирован на решение стратегических задач гуманизации и социализации экономики и функционирует за счет собственных средств предпринимателей и кредитов (но не паразитического перераспределения государственной собственности). Поддержка частных предприятий, реализующих долгосрочные программы опережающего развития, «нейтралитет» по отношению к бизнесу, работающему на развитие реального сектора, выдавливание (через налоги, нормативы и т.п.) спекулятивного капитала при обязательности соблюдения всеми ими социальных  и экологических и т.п. нормативов – такой может быть политика по отношению к частным предприятиям.

3.3. Достижение нового качества труда и социальных гарантий.

Движение от труда наемника к деятельности свободного работника предполагает поддержку и стимулирование инициативного, производительного, творческого труда. Квалифицированный рабочий и добросовестный крестьянин, инженер и учитель, врач и ученый России сегодня все еще способны к такому труду. Для того, чтобы реализовать эту задачу, необходимо осуществить ряд коренных преобразований в сфере трудовых отношений, направленных на постепенное преодоление отчуждения труда.

На акционерных предприятиях, контролируемых частным бизнесом, возможен ряд переходных мер, включающих государственные гарантии:

-     нормативов, определяющих условия труда и его оплаты, на уровне, обеспечивающем нормальное воспроизводство работника данной квалификации;

-     прав работников на участие в контроле, управлении, собственности; на получение информации о деятельности предприятия, источниках и направлениях использования финансовых средств;

-     заключения коллективных договоров и ответственности за их выполнение.

На государственных и коллективных предприятиях важным шагом к снятию отчуждения труда мог бы стать отказ от системы государственно-бюрократического найма работников (сочетающего внеэкономическое принуждение к труду с государственно-капиталистической эксплуатацией и развивающегося ныне в наиболее чудовищных формах) и переход к системе договорных отношений между самоуправляющимся трудовым коллективом (свободная ассоциация работников), собственником (он может совпадать с коллективом) и администрацией.

Чтобы эти шаги к освобождению труда стали реальностью, необходимо решение триединой задачи.

Во-первых, формирование снизу разнообразных органов самоуправления, "демократической вертикали", обеспечивающей возможность каждому гражданину принять участие в решении тех проблем, в которых он непосредственно экономически заинтересован.

Не менее важно, во-вторых, создание гибкой системы занятости, обеспечивая прогнозирование и планирование высвобождения работников, создания новых рабочих мест и осуществляя соответствующее переобучение работников. Такая система должна функционировать под эгидой профсоюзов на средства, выделяемые предпринимателями.

Механизм деятельности этой системы может быть основан на парадоксальном принципе: планируемое высвобождение ("увольнение") с предприятий (первоначально - хотя бы в общественном секторе) наиболее высококвалифицированных работников для их переобучения и перевода навсе более творческую работу в "секторах прорыва". Условием перевода работников на новую работу  может быть обучение, остающегося персонала, "подтягивающее" его  до уровня высвобожденных. Задача такой системы - создание возможностей для получения работы каждому, кто может и желает трудиться, а не расширение слоя люмпенов, живущих на подачки в виде пособия по безработице. Так может быть создан своего рода постоянный "подсос" работников в сферы более квалифицированного новаторского труда: возвышение рабочих-новаторов – до собственно творчества, "рядовых" рабочих –до высококвалифицированной новаторской деятельности в секторах "прорыва", отстающих и люмпенизирующихся работников – до уровня "нормальных" работников.

В-третьих, шаги по снятию отчуждения труда останутся незавершенными, если их не дополнить процессом создания системы распределения, стимулирующей труд, новаторство и предпринимательство и "выдавливающей" паразитические доходы. В частности:

-     разграничив рантьерские доходы, предпринимательские доходы, доходы от трудовой деятельности и социальные пособия, установить жесткий прогрессивный налог на первые (вплоть до социального максимума) и более мягкий прогрессивный налог на предпринимательские доходы (с поощрением их использования для инвестиций, благотворительности и т.п.);

-     не вводить прямых ограничений по максимуму, но гарантировать минимум реальных доходов от труда и социальных пособий на уровне не ниже прожиточного уровня;

-     реализовать программу борьбы с нелегальными доходами, введя обязательность как налоговых, так и имущественных деклараций, а в перспективе прейти к регистрации всех видов доходов на именных счетах и одновременно - к безналичной форме расчетов по крупным гражданским сделкам;

-     используя современные зарубежные и отечественные достижения в области мотивации труда, ввести комплексные системы, стимулирования творческого, инициативного труда, повышения квалификации, трудовой активности на основе использования не только денежного стимулирования – свободным временем, созданием возможностей самореализации, профессионального роста и др.;

1. обеспечить приоритетное стимулирование (более высокая оплата труда, высший социальный престиж и т.п.) работников-новаторов и специалистов массовых творческих профессий (учителя, воспитатели, медицинские работники и т.п.);

-     развивать механизм общественного контроля и самоуправления в сфере организации и стимулирования труда.

В-четвертых, важнейшим условием развития такой системы распределения, стимулирующей новаторство должна стать демократическая система социальных трансфертов, являющаяся одной из целей и одновременно средств стратегии опережающего развития. Ключевым вопросом здесь станет не столько ее размер, сколько иная проблема: для чего ее развивать.

Мы данном случае исходим из того, что социальные трансферты должны стать не столько средством поддержки минимально-терпимого уровня жизни обездоленных (что по сути является способом увековечивания этого слоя), сколько средством для решения единого комплекса задач: (1) "вытаскивания" из гетто нищеты наиболее обездоленных членов общества и возврата их к полноценной социальной жизни ("социальная реабилитация"); (2) создания каждому члену общества гарантированного и равного стартового базиса для включения в новаторскую деятельность и минимальных гарантий стабильности ("стартовая площадка" и "социально-гарантированный минимум"); (3) обеспечения достойных условий жизни уже и еще нетрудоспособных (собственно "социальная защита"), в том числе за счет их посильного включения в социальное творчество (самоуправляющиеся трудовые ассоциации школьников, потребительские и жилищные кооперативы престарелых и мн.др.).

При этом не менее важно и то, кто и как будет организовывать функционирование такой системы социальных трансфертов. Если мы хотим двигаться к обществу новаторов, то она должна быть основана на самоорганизации граждан, возможности выбора ими различных (альтернативных) форм, методов и источников получения гарантированных пособий.

3.4. Материальные и финансовые ресурсы опережающего развития

Описанная выше стратегия предполагает (и для реализации целей, и для "включения" новых средств, стимулов роста) использование огромных по своим масштабам материальных и финансовых ресурсов. Естественным становится вопрос: где их взять в стране, находящейся в условиях экономического кризиса, страдающей от отсутствия инвестиций, вывоза капитала, и гигантского дефицита государственного бюджета?

В некотором смысле российская экономика попала в замкнутый круг: для выхода из кризиса (а тем более для перехода к стратегии опережающего развития) стране нужны дополнительные ресурсы, а чтобы их получить, нужно преодолеть кризис. Как можно разорвать этот замкнутый круг?

Ниже мы покажем такую возможность, рассматривая стратегические проблемы. И не потому, что над нами не "довлеет дневи злоба его", а потому, что сиюминутные программы спасения Отечества годятся только для умножения числа служебных записок в правительство. Мы этот жанр ныне считаем бессмысленным, осенью 2000 года, когда писался этот текст, ни президент, ни правительство не были заинтересованы в реализации качественных изменений в экономическом строе России.

Почему? Да потому, что (как показывает опыт преодоление любого глубокого системного кризиса) исходным пунктом качественных преобразований в экономике должно стать изменение природы социально-политической системы. Подчеркнем – не просто смена правительства, а уход от власти кланово-корпоративных группировок, отчужденных от большинства граждан страны, не желающих и не способных реализовать их интересы, и переход к формированию политической власти, (1) обеспечивающей преодоление отчуждения человека (прежде всего - трудящегося большинства) от принятия решений, контроля, т.е. от управления микрорайоном, областью, государством и потому (2) пользующейся доверием и поддержкой снизу; (3) стабильной (в силу первых двух факторов); (4) обладающей знаниями, волей и силой для последовательной реализации долгосрочных программ (выработанных на основе учета интересов и при широком участии большинства граждан). Последовательно таким требованиям отвечает лишь модель базисной демократии.

Такая политическая власть станет первым кирпичиком в здании доверия (а это важнейший фактор современного развития, с чем согласен даже Ф.Фукуяма) в отношениях между всеми основными агентами экономической, политической и духовной жизни общества (естественно, что это политико-правовое доверие очень важно будет закрепить на нравственном уровне – аморальность государства, предпринимателей, работников и потребителей не менее разрушительна для экономики и социума, нежели непрофессиональность).

Восстановление доверия (а это довольно длительный процесс) уже само по себе обеспечит резкий прирост доходов государства за счет утилизации не используемых или теряемых ныне экономических ресурсов, в частности, более полное поступление в госбюджет налогов (люди будут сами стремиться заплатить налог, если убедятся на опыте, что эти средства будут использованы эффективно, справедливо и им на пользу), резкое сокращения теневого (главным образом – массового, не сращенного с организованной преступностью) сектора, прекращение оттока капиталов за границу и частичную (полная, к сожалению, нереальна) репатриацию капиталов, увеличение инвестиций в долгосрочные проекты (и их оттока из сферы спекуляций) и т.п.

Кроме того, в настоящее время нехватка средств (прежде всего, государственных) во многом обусловлена их крайне нерациональным использованием, распылением вследствие коррупции, лоббирования и тому подобных следствий корпоративно-бюрократического характера власти. Демократизация власти, ее открытость и подконтрольность институтам базовой демократии позволит в основном избавиться от этих недостатков, в частности, за счет наведения порядка в военном бюджете (ликвидация нерациональных расходов в оборонном секторе, некоторое сокращение армии при опережающем создании рабочих мест для офицеров в "секторах прорыва"), сокращения бюрократического аппарата, охраны высших чиновников и т.п.; ликвидации привилегий и льгот номенклатуры; отказа от нерациональных дотаций и льгот, вызванных лоббированием и коррупцией и мн. др.

Не менее важно и то, что выход на траекторию опережающего развития может открыть целый ряд новых источников финансовых поступлений.

Стабилизация политической и экономической системы вкупе с дешевой рабочей силой, большими сырьевыми ресурсами и т.п. при гарантии прав собственности вызовет значительные инвестиции из-за рубежа (как показывает опыт Китая, они могут составлять до 30-50 миллиардов долларов в год и приносить прибыль, а не увеличивать долги, как ныне алкаемые нашим правительством зарубежные займы).

Долгосрочные международные программы в области высоких технологий, прикладной науки, информатизации, здравоохранения, образования и т.п. могут финансироваться не только развитыми, но и развивающимися странами (напомним - последние вывозят капитал: до 80 млрд. долларов ежегодно) при совместном использовании разработок  и без "утечки мозгов" из России (модель: ваши деньги наше know how, общие результаты), что уже в первые годы даст крупные инвестиции.

Естественно, что условием получения всех этих ресурсов должно стать перестройка кредитно-финансовой системы на принципах, адекватных реализации стратегии опережающего развития и обеспечивающих доверие финансовым институтам, как аккумуятором и генератором энергии и ресурсов прорыва (инвестиций), а не спекулятивно-паразитической надстройки над производством и потреблением.

Это должна быть система, поддающаяся демократическому регулированию, что предполагает, в частности, увеличение степени открытости, прозрачности банковской системы, расширение нормативного регулирования банковской деятельности, введение обязательного страхования банковских депозитов, введение парламентского контроля над уровнем и условиями государственного внутреннего и внешнего долга, увеличение степени открытости фондового рынка (включая расширение обязательной открытой информации об эмитентах ценных бумаг) и т.п.

Не менее важно осуществление целенаправленной поддержки общественно-государственных финансовых институтов (фондов), аккумулирующих и использующих средства для развития «отраслей прорыва» при выдавливании спекулятивных частных финансовых институтов вплоть до их национализации.

Радикальным средством оздоровления этой системы могла бы стать и проводимая с учетом опыта ФРГ конца 40-х и СССР периода нэпа рестрикционная денежная реформа (еепроведение возможно исключительно при условии получения государства «кредита доверия» от большинства граждан). Она могла бы передать обществу капиталы, наворованные (в точном юридическом смысле этого слова) за годы реформ (без строго легитимного наказания лиц, ведших противозаконную и аморальную деятельность, восстановление доверия к агентам модернизации невозможно). Необходимым дополнением этого шага могли бы стать такие шаги, как активное увеличение доли безналичных операций и концентрация всех видов доходов на именных счетах, регистрация крупных гражданских сделок, открытость финансовой информации для любых государственных и общественных контрольных органов.

Кроме того, развитие демократического контроля снизу (со стороны объединений потребителей, например) и государственного нормативного регулирования рынка а также целенаправленное (через налоговые и др. инструменты) выдавливание излишнего финансового и торгового посредничества позволит снизить цены (за счет сокращения числа и  монопольной составляющей прибыли торговых и финансовых посредников).

Выше мы размышляли о сокращении нерациональных расходов и поиске новых источников ресурсов. Но ряд предлагаемых нами средств повышения экономической эффективности связан с действиями, требующими минимальных дополнительных расходов (трансакционные издержки на осуществление этих преобразований будут невелики, если их, конечно, проводить демократически, а не бюрократически); их реализация, следовательно, не связана с ограниченностью ресурсов. Это шаги по развитию хозяйской мотивации (демократическая реформа собственности); обеспечению социальной справедливости и создаваемых ею стимулов к труду и новаторству (денежная реформа, контроль за распределением и доходами, жестко прогрессивный и неуклонно взимаемый подоходный налог и т.п., позволяющие разорвать порочную связь: "зачем повышать квалификацию и производительность труда, быть предприимчивым и инициативным на производстве, если наибольший доход получают спекулянты, насильники и бюрократы?”); "включению" новой мотивации труда и новаторства (участие в управлении, "человеческие отношения" и мн. др.).

Наконец, важнейшей задачей является концентрация имеющихся ресурсов лишь на ключевых направлениях и их согласованное использование в рамках долгосрочных программ. Нормативное, кредитное, налоговое и т.п. регулирование, привязанное к реализации таких программ, вкупе со стабильностью государства и его социально-экономической стратегии позволят перераспределить значительные ресурсы из секторов, по преимуществу обслуживающих трансакции и увеличивающих трансакционные издержки, в "сектора прорыва".

Таковы основные средства реализации стратегии опережающего развития.

Подытожим. Создав основы для доверия субъектам стратегии и реализовав основные из названных выше шагов, наша страна уже получит значительные дополнительные внутренние и внешние ресурсы уже в первые годы преобразований. В единстве с имеющимися и более не разбазариваемыми (на бюрократию, милитаризм, коррупцию, воровство, паразитизм нуворишей, поддержку устаревших производств и т.п.) доходами государства, предпринимателей, населения этих ресурсов хватит для первого шага по пути реализации стратегии опережающего развития. Названные выше изменения в системе отношений собственности, труда, распределения, предпринимательства позволят "включить" новые стимулы и мотивы, существенно повышающие эффективность использования старых и новых ресурсов.

Первоначальный импульс (естественно, весьма ограниченный по размерам) вложений в "выращивание" человека-новатора, создание дорогой рабочей силы, социальную защиту населения через несколько лет даст мощный мультиплицирующий эффект: квалифицированный работник и предприниматель-новатор (как ассоциированный, так и индивидуальный) обеспечат (при наличии соответствующих экономических и социальных отношений) рост производительности труда и качества продукции, ее конкурентоспособности, а значит приток внешних и внутренних инвестиций. В свою очередь защищенное население с растущим благосостоянием дает стабильность и расширение спроса (плюс, через рост налогов и социальных потребностей, рост инвестиций).

Так система начнет воспроизводить себя в расширенном масштабе за счет раскрепощения человеческого потенциала и в стратегически перспективном направлении (постиндустриального общества с доминированием ценностных установок на развитие культуры и ноосферным типом воспроизводства), используя энергию своего прогресса в рамках открытых в будущее коридоров долгосрочных целевых программ. Существенно, что эти "коридоры" будут (1) строиться и перестраиваться по инициативе снизу (базовая демократия) и (2) открыты для демократического и равноправного международного сотрудничества и интеграции.

*     *      *

В заключение подчеркнем, что стратегия опережающего развития для России - это долгосрочная целевая программа, не более утопичная, чем программа электрификации в нищей, разоренной гражданской войной крестьянской России 1922 года; чем программа превращения в технологическую и экономическую сверхдержаву Японии 1945 года, с ее разрушенной индустрией, деморализованным поражением в войне и ядерной бомбардировкой населением.

Вопрос, следовательно, не в принципиальной возможности "опережающего развития", а в наличии в России социально-политической силы, способной реализовать этот курс и в общемировых предпосылках его реализации.

4. Так можно ли реализовать в России стратегию опережающего развития?

4.1. Россия как лидер движения к ноосфере?

Любые рассуждения о лидирующей роли нашей страны в мировом сообществе ныне воспринимаются либо как неумный оптимизм, либо как плод шовинистической пропаганды. Между тем, авторы хотят поставить эту проблему в иную плоскость: есть ли у нашей страны шансы в некоторых наиболее важных сферах выйти на траекторию ноосферного развития (пока еще не реализуемую в мире), и если да, то в чем эти шансы состоят?

Выше мы особо подчеркнули, что наша страна до сих пор сохраняет высокий научный, культурный и образовательный потенциал, а так же значительные экологически чистые территории. Именно здесь мы можем оказаться "впереди планеты всей". И это будет не шуточное опережение. То, что в век станков и автомобилей было всего лишь дополнением к экономической мощи, в век революции знаний и обострения глобальных проблем становится основным богатством.

Иными словами, перед Россией встает задача не столько опоры на отечественного промышленного и сельскохозяйственного производителя при мощных протекционистских барьерах, сколько стратегия открытой, (но не фритредерской) внешнеэкономической политики прорыва на мировой рынок в таких сферах как производство know how, образование, медицина, информационные системы и программное обеспечение, экологические заповедники мирового значения и т.п.

Надо реально представлять себе размах проблем, с которыми может столкнуться Россия (даже если предположить успешное решение задачи развития сектора "технологического прорыва"), если она решит реализовать внешнеэкономическую стратегию выхода на мировой рынок с наукоемкой продукцией (новыми технологиями, разработками, know how, исследовательскими и образовательными услугами и т.п.). Возможен ли прорыв монополии на этом рынке, удерживаемый ведущими странами ОЭСР? Если Россия не станет промышленно и аграрно сильной, то не поставит ли нас на колени простой бойкот российской наукоемкой продукции, поскольку основными потребителями этой продукции могут быть пока только страны 1-го мира?

Ответом на эти проблемы может быть налаживание кооперации с менее развитыми странами (такими, например, как Индия, Китай и т.п.). Если им будут предложены принципиально менее ресурсоемкие и экологически щадящие технологии, нежели те, которые они могут приобрести у стран "золотого миллиарда", да вдобавок еще и на более выгодных условиях, то Россия сможет создать себе новый широкий рынок наукоемкой продукции, менее подверженный влиянию ведущих мировых держав. Для этого нужны будут мощные интернациональные программы (их деньги + наши мозги), ведущие к формированию структур, сравнимых по своему влиянию на мировую экономику с ТНК, что в принципе возможно (за счет концентрации ресурсов наших относительно бедных, но огромных государств на направлениях "прорыва").

Кроме того, вполне мыслимы организационно-экономические технологии атаки на внутренний рынок наукоемкой продукции в развитых странах на основе демпинга или даже свободного распространения некоторых видов научно-технических разработок .

Не менее перспективным направлением могло бы стать развитие высоких технологий в области микробиологии, создание в нашей стране национальных парков общемирового значения, зон производства экологически чистой, натуральной сельскохозяйственной продукции и товаров из экологически чистых продуктов и т.п.

Но самое главное даже не в том, чтобы успешно войти в мировой рынок и суметь захватить на нем определенный сегмент. Главная проблема – это выход на новую траекторию социального развития, показывающую, что в мире существует реальная, прогрессивная, устремленная в будущее альтернатива западной цивилизации.

Наша страна на протяжении как минимум последних 80-ти лет (при всей противоречивости, трагичности и даже преступности советского периода) была центром формирования новой парадигмы развития социума. Не цивилизация (то ли либерально-рыночная, основанная на культе даже не индивидуальности, но частного лица, являющегося функцией технологий, товаров, денег и капиталов, то ли добуржуазно-патриархальная, ностальгирующая по кровно-родственным, религиозным или государственно-бюрократичеким связям), но устремленная в будущее культура огромного социума, развивающая неотчужденные человеческие отношения, ценности Истины, Добра и Красоты, не просто появилась в мире, но стала бурно и мощно развиваться не столько благодаря, сколько вопреки власти сталиных и брежневых.

Западному миру был брошен глобальный вызов не из прошлого (православного, конфуцианского, исламского), но из будущего – из мира великих ученых, поэтов. педагогов и мальчишек, всей душой стремившихся не столько к деньгам и карьере, сколько к творчеству; из мира, где романтиками на деле были не сотни, но десятки миллионов "рядовых" граждан. Этот вызов миру отчуждения ныне кажется угасшим, но его возрождение по-прежнему возможно и необходимо, если мы не хотим оказаться рабами вселенской скуки, знаменующей по признанию Шпенглера, Фукуямы и Ко "конец истории", где к тому же России уготовано место в "гетто отсталости".

4.2. Несколько дополнительных замечаний: перспективы «оазисного развития», возврата талантов и разработки целевых программ «прорыва».

«Точками роста», создающими прецедент нового качества развития, могут стать в нашем отечестве не только отдельные сектора «прорыва», и «оазисы», принципиально опережающие остальное общество по уровню технологического, социального и культурного развития. Идея « оазисного пути развития», предложенная П. Абовиным-Еждисом, С. Кургиноным, С. Федеровым и рядом других ученых, авторам кажется правомерной лишь в одном смысле: с этих полигонов можно начать движение по траектории опережающего развития. На наш взгляд, такими оазисами могли бы стать наукограды России, соединяющими потенциал высоких технологий и неплохие предпосылки развития новых социально-экономических форм. Для НИИ, КБ и опытных производств наукоградов вполне эффективными и возможными были бы самоуправление трудовых коллективов (благо работают там в основном не кухарки) и социализированные формы собственности в купе с территориальным самоуправлением и большой ролью в управлении творческих, экологических и т.п. союзов (Здесь, кстати, вполне можно было бы использовать много критично пропагандировавшийся левыми интеллектуалами опыт ассоциации кооперативов – производственных, потребительских, жилищных), и опыт развития самоуправления на отечественных НПО 1987-89 гг., и достижения РЖК…

Соединение возможностей самореализации с развитием социального творчества и (вследствие развития самоуправления) отношения подчиняющей человека (и особенно нетерпимой для наваторов) гегемонии нуворишей и бюрократии могли бы создать привлекательную атмосферу для «возврата мозгов». Не секрет, что мало талантливых людей покинули свою Родину не только в «погоне за длинным рублем», но вследствие нежелания и неспособности властей предержащих и бизнеса воспользоваться их способностями для решения общественно значимых задач.

«Оазисы» – наукограды могли бы стать центром притяжения интересов и деятельности, таких специалистов, на деле доказав не просто востребованность, но стратегическую значимость их талантов для развития народов России и кооперирующихся с нами стран ассоциации движения. Это тем более реально, что современные информационные технологии позволяют разработчикам знаний кооперироваться, пересекая страны и континенты. Возвращаясь в Россию или оставаясь в других странах (но превращаясь там в разработчиков наших программ, более того, используя для этого их ресурсы и нфроструктуру) сотни тысяч талантливейших умов мира (иначе бы их не приняли «там») в купе с сотнями тысяч не менее талантливых ученых, не пожелавших покинуть Родину, способных, как показывает опыт Западных стран, в течение нескольких лет создать общественное богатство в многие сотни миллиардов долларов.*

Проблема, таким образом за «малым». Во-первых, – первоначальными ресурсами (в несколько миллиардов, как минимум – сотни миллионов для первых в ряду «оазисов – наукоградов»), но откуда их можно взять мы показали выше. Во-вторых, – социальными силами, способными обеспечить оазисы этими ресурсами, гарантировать им стабильное программируемое развитие на несколько (5-10) лет и, главное, сформировать в этих оазисах новые социально-экономические отношения и культурную атмосферу.

Прежде чем продолжить анализ, поставив вопрос – кто способен стать локомотивом реализации стратегии опережающего развития, позволим себе несколько ремарок акцентирующих необходимость целевого программного подхода к решению этой «сферхзадачи».

Долгосрочные целевые программы, разрабатываемые в рамках стратегии опережающего развития, должны, естественно, учитывать характер последней. Если мы ставим перспективную задачу – "обогнать, не догоняя", и притом выйти в точку, не являющуюся простым продолжением нынешней траектории экономического развития западных стран, то уже на стадии выхода из кризиса следует учитывать такую целевую установку. Это означает, что российская экономика с самого начала своего восстановления должна строиться иначе, чем если бы она подчинялась задаче догнать западные страны (то есть скопировать в конечном счете их экономическую модель).

Эту специфику, в частности, можно определить как строительство экономики более экологически сбалансированной, с рационализированным вещным потреблением и не допускающей имущественных ограничений в доступе людей к овладению творческой деятельностью (т.е. не допускающей создания "образовательного гетто" и т.п.).

В более конкретной расшифровке это означает, например, что приоритетными сферами развития должны стать такие, как демократическое, а не элитарное образование; что восстановление энергетики не должно строиться на возобновлении ее прежней структуры, а должно опираться на разработки по принципиально новым экологическим чистым источникам энергии (типа термоядерного синтеза); что восстановление сельского хозяйства должно происходить на основе использования микробнологических технологий генной инженерии (этот императив уже реализует, например, Китай) и т.д.

Следует понимать, что на начальном этапе антикризисных мероприятий предложенные задачи могут решаться только точечно, в виде создания научно-экспериментального задела лишь по нескольким приоритетным направлениям. Эти направления можно было бы подобрать таким образом, чтобы обеспечить нарастающую экономическую отдачу от реализации соответствующих разработок.

После этих замечаний вернемся к едва ли не самому сложному вопросу – субъектов реализации стратегии опережающего развития.

4.3. Кто может реализовать стратегию опережающего развития? (вместо заключения)

Поставленный вопрос переводит наши размышления в социально-политическую плоскость. В самом деле, кто, какие экономические, социальные, политические силы могут быть заинтересованы в реализации названной стратегии?

Лишь на первый взгляд можно предположить, что все граждане и институты нашей страны равно заинтересованы в преодолении кризиса нашего Отечества. Уже тот факт, что из страны с чудовищной нехваткой инвестиций в течении семи лет вывозится по 20 миллиардов долларов ежегодно, указывает на тот факт, что (как ни парадоксально это звучит) "российский капитал не имеет Отечества". К тому же само понимание кризиса и целей реформ разными общественными силами страны видится по-разному. Для одних становление рыночной экономики, основанной на частной собственности, уже само по себе есть цель, за которую в принципе можно заплатить ценой обнищания (конечно же, временного!) многих десятков миллионов граждан, разрушения высоких технологий, науки и т.п. Для других целью является геополитическое доминирование российского государства и за ценой опять же не постоим… Для третьих общегосударственные цели вообще ничто: они обеспечивают обогащение своей семьи любой ценой, заранее отправляя своих детей жить и учиться за рубеж. Перечень легко продолжить.

Поэтому вопрос о силах, способных поддержать и реализовать стратегию опережающего развития, далеко не прост.

Для основных субъектов власти в современной России эта стратегия не нужна, опасна, ибо ее реализация предполагает (как было показано в начале доклада и в разделе о средствах реализации стратегии) качественное изменение системы власти в экономике и обществе. Выход на эту стратегию сведет доходы элиты бизнеса к 5 – 7 % в год при высоком (до 60 %) подоходном налоге и прозрачности всех расходов; поставит высших должностных лиц в государстве в положение подконтрольных гражданам служащих без каких-либо привилегий и льгот и с окладом не выше профессорского; отправит в тюрьму значительную часть нынешних преуспевающих бизнесменов…

Не менее проблематичной является и заинтересованность значительных полулюмпенизированных слоев населения (для которых эта стратегия откроет возможность повышения своего статуса, но только путем радикального изменения образа жизни, "выдавливания из себя бомжа"), а так же части квази-среднего класса, прежде всего, челноков и иных мелких бизнесменов, сросшихся с криминально-спекулятивной сферой трансакций: для них эта стратегия так же окажется сопряжена с качественной трансформацией всего образа жизни и это превращение спекулянтки в учителя будет не менее болезненно, чем предыдущее превращение учителя в спекулянтку.

Так кто же может быть заинтересован в реализации этих изменений?

Ответ, по-видимому, уже понятен: та часть работников (квалифицированные рабочие, учителя, врачи, инженеры, ученые и т.п. плюс социальные новаторы, лица с предпринимательскими способностями в любых сферах деятельности), кто заинтересован в принципиальном повышении своего статуса и качества жизни за счет более эффективного, престижного, творческого труда, реализации своих новаторских способностей. Это слой "прогрессоров" (если использовать терминологию Стругацких) или "пассионариев" (выражаясь языком Гумилева) может быть пассивно поддержан широкими массами "рядовых" рабочих, заинтересованных в честном и уважаемом труде и стабильном доходе, а так же уже и еще нетрудоспособными.

Гораздо более сложный вопрос – о поддержке такой стратегии хотя бы некоторыми "элитными" структурами. Можно предположить, что часть высшего руководства организаций, связанных в прошлом с высокими технологиями, наукой и образованием, может поддержать такую стратегию, при условии, что это не будет связано (хотя бы первоначально) с понижением их статуса, а, напротив, откроет возможности для роста.

И наконец самая сложная проблема – политическая сила, способная осуществить поворот страны в предлагаемом нами направлении. Несмотря на выдвижение в программах ряда партий и движений стратегических установок, так или иначе упоминающих приоритет высоких технологий, образования и науки, а так же необходимость обеспечить выход страны на траекторию устойчивого развития (что, на наш взгляд, является сомнительной полумерой на пути к ноосферному типу прогресса), в целом реальная политика нынешних организаций свидетельствует, что они скорее всего не смогут и не захотят задействовать те средства (прежде всего – базисную демократию), без которых невозможна практическая реализация целей опережающего развития.

Однако авторы далеко не склонны к пессимизму. Мы говорили выше именно о стратегии, необходимость которой диктуется объективными процессами. Эти же объективные процессы (которым, впрочем, не лишне и посодействовать) ведут к формированию той силы, которая захочет и сможет провести названные качественные изменения в экономической и политической системах нашей страны. Процессы пробуждения и самоорганизации социальных сил, заинтересованных в движении к экономике и обществу постиндустриальной эры (от бастующих шахтеров, требующих реструктуризации своей отрасли и протестного движения трудовых коллективов, борющихся за деприватизацию, рабочий контроль и самоуправление и до бастующих учителей, профессоров, выступающих в защиту науки и образования) начались и разворачиваются достаточно интенсивно. При благоприятных объективных и субъективных предпосылках они могут привести к формированию в ближайшем будущем прогрессивной демократической  левой (социалистической) пассионарной силы.

И последнее. В современном, переживающем революцию знаний мире вообще, а в России с ее культурными традициями, в особенности, слово интеллектуальных лидеров общества (как правило, неформальных) значит очень много. Вот почему создание сегодня в нашей стране культурной и научной атмосферы, формирующей у всех нас уверенность в необходимости и возможности возрождения нашей Родины на основе опережающего развития, интегрирующего и двигающего вперед все основные ценности мирового сообщества и нашего социума, становится как никогда актуальной задачей каждого свободомыслящего гражданина.

Публикуется на www,intelros.ru по согласованю с авторами